Поход клюнутого - Страница 63

Торгрим в очередной раз облился холодным потом.

— Все-таки бугенваген?!

— Да что ж ты какой озадаченный! Сказано тебе — отставить бугенваген!

— Бингфрид и Трой. — Старший окинул Бингхама цепким взглядом. — А что-то ты, сэр Бингфрид, не в обиду будь сказано, не больно-то похож на рыцаря.

— Это чем это не похож?! — Бинго, похоже, обиделся не на шутку. — Смотри сюда! Плечи видишь? Кулак видал? Это вот что? Шлем это, вот что, не то что твоя тарелка!

— А где, к примеру, меч твой?

— Сломал.

— А плащ?

— Продал.

— А гербовой щит?

— Пропил.

— А карлик?

— Проиграл.

— Дык вот же он, карлик! — Старший торжествующе ткнул перстом в Торгрима.

— Я и говорю — проиграл! Кабы выиграл, неужто таскал бы за собой такое чудище, которое ни на лося не влезет, ни копья не подаст, да еще и норовит всех по пути бугенваген?

— Бугенваген?!?!?! — взвизгнул дварф совсем уж не своим голосом.

— Доведете до греха, — посулил Бинго зловеще, осаживая дварфа потрясанием кулака. — Чего хотели-то? Поздороваться вышли или какие более глубинные надобности?

— Вышли убедиться, что никакие предосудительные личности не норовят проскользнуть через владения нашего графа, — пояснил дружинник терпеливо.

— Предосу… это какие?

— Которые пошлину за топтание норовят утаить. — Старший неодобрительно покосился на Торгрима. — Или, к примеру, которые слишком уж неугомонно без разбору всех встречных бугенваген.

Торгрим исторг исступленное рычание и уткнулся побагровевшим лицом в седло.

— Мы не таковы, — заверил Бинго с записной аристократической брезгливостью. — Наше дело правое, даже бу… даже это самое дело. Почем стоит проехать по этой дороге, которая, вы уж тоже не обижайтесь, сильно пыльная, вся в колдобинах и еще галадрантсами немало изгажена?

— Тарифная ставка плавающая, — ответствовал дружинник уклончиво. — Уж конечно, мы б не посмели оскорбить достославного рыцаря, насчитав ему меньше, чем низкому купчишке!

— Больше? — с надеждой поправил его Бинго, обнаруживая в себе скареда.

— Меньше, — возразил старший мягко. — Рыцари ж — народ ого, к ним и приходит легко, и уходит. А у нас тут жизнь серая, беспросветная, нам бы на подвиг, да здесь не до подвигов, а ехать в дальние края — куда там, долг держит, словно гвоздем прибиты…

— Мы за вас покараулим, еще и подвиг свой нонешний уступим! — предложил Бинго, озаренный свеженькой идеей до такой степени, что даже из шлема лучи света пробились. — Остров Дэбош знаешь?

Торгрим возмущенно всхрапнул и захрустел кулаками. Ведь продаст, со всеми потрохами продаст! Еще и графское поместье обчистит под шумок, когда эта ватага в путь двинется!

— Далеко, — успокоил его дружинник. — Уж туда вы сами, а мы здесь перекантуемся.

— Ну, тогда бывайте, — заключил Бингхам и, подхватив узду Рансера, двинулся мимо дружинников.

На краткий миг Торгриму показалось, что сейчас они и впрямь спокойно минуют заставу… хорошенькое «спокойно» — вся душа горит и кипит, Стремгод знает, какой паскудой выставили, хуже дуэргара!.. но спустя пару шагов дружинник спохватился и одним прыжком настиг гоблина.

— Погоди-ка, сэр Бингфрид. Пошлину-то уплатить придется!

— Ах да! — Бинго устало склонил голову, и из шлема под ноги обалдевающим молодцам выпрыгнул заблудившийся опенок. — Сколько, говоришь, с нас?

— Рыцарь, этот, два коня, слон и ослик… — Старший сделал вид, что считает по пальцам одной руки, несколько раз их методично согнув и разогнув. — Два золотых.

— Два?

— Два.

— Золотых?

— Золотых, да. Можно серебром по курсу… по нашему, внутреннему, — один к семнадцати.

— Вот так бугенваген.

— Ну, мы ж оба знаем, что настоящему рыцарю деньги — тлен, и за подвиги награждают хорошо, а голодранцев в наших краях, как изволишь видеть, не сильно поощряют. Типа, не умеешь заработать — нечего шляться!

— Прямо как у этих. — Бинго потыкал в дварфа пальцем. — Слышь, бугенваген?

— Чё я слышать должен?! — взъярился Торгрим так, что ворот затрещал на вздувшейся шее. — Чё как у этих?!

— Бугенваген, говорю.

— Вот здесь ты у меня со своим буген…

— Я говорю: БЕЙ ИХ, борода!

И, не надеясь более на заторможенный разум буге… дварфа, сэр Бингфрид вступил в сражение сам, не имея ни малейшего желания проверять, не найдется ли в фонде предприятия суммы, достаточной для полюбовного разрешения конфликта.

Торгрим был воином до мозга костей и упрашивать его включиться в драку было не нужно (не заморочили бы голову — первый бы поспел!), но тут и он челюсть отвесил — от трепливого и, по собственному признанию, трусливого гоблина он не ожидал явленной прыти. Первым делом Бинго аккуратно накрыл правой рукой сомкнувшиеся на эфесе меча пальцы старшего дружинника, а левой отвесил ему что-то вроде легкого подзатыльника, скидывая с головы противника капеллину. Железная тарелка увесисто ухнула под ноги собеседникам, и гоблин, разогнав тело усилием живота, влепился в не защищенный более лоб дружинника тяжеленным шлемным ведром. Развернулся и тут же угостил сапогом промеж ног второго ближайшего — бедолагу подбросило на уровень Рансерова седла, так что, пока он взлетал, Бинго успел под него пододвинуться и жахнуть вдогонку апперкотом. Выше, к Торгримову несказанному удивлению, тело уже не взлетело — зато словно зависло в воздухе, изломилось, подобно тряпичной кукле, в том месте, куда угодил кулак, и вылетело из низких сапожек. Длинный меч тоже выскользнул из ножен, но ему гоблин не дал упасть — подхватил левой рукой и мощным росчерком на уровне глаз заставил отшатнуться троих уцелевших.