Поход клюнутого - Страница 59

Дварф соскочил с лежака шерстяным кубом, да и шмыгнул за дверь — не иначе, умываться побег, чистоплюй. Для порядка, влезши в сапоги, Бинго тоже умылся — облизнул палец и соскоблил им полфунта налипшего безобразия с бровей. Пока этим занимался, проклял свою тупую гоблинскую голову. Это ж надо сообразить напялить каблукастые сапоги, поднимающие цокот, как эскадрон катафрактов, допрежь того, как тихой сапой обчистил хозяйские закрома! Вот так форма и теряется, вот так слава мудрых и проходит, сделав напоследок ручкой и скорчив издевательскую гримасу. Что ж, облажался, бывает; главное — не увязнуть еще хуже. Так что придется оставить кладовые нетронутыми, а славу знатного путешественника неопороченной. Либо все-таки рискнуть и проверить дварфа на решительность, потому что процесс продразверстки наверняка выдастся шумным и на какой-то стадии непременно перейдет в зуботычины.

Торгрим вернулся с энергичным топотом, отжимая на ходу мокрую бороду, и жуткими переливами мускулов враз отговорил гоблина от сомнительных предприятий.

— Зарядку делать будем? — бодро полюбопытствовал он у гоблинского пуза.

— Зарядку — это как забивку? — вяло понадеялся Бинго.

— Зарядку — это как упражнения для мышц, дабы всегда были ко всякому готовы и не подвели при любой оказии! Давай-ка пару кругов вокруг села для разминки, потом тыщу приседаний, пять раз по сотенке отжиманий, и хорошо бы сыскать приличный жернов пуда на четыре, а то чем же укреплять брюшной пресс?

— Да ты сдурел, дружище. Один жернов искать будем в аккурат до вечера, а пока ты меня выучишь считать до сотни — обрасту бородой почище твоей.

— Это да, не подумал, — огорчился дварф. — Пока беззаботно на нарах шаришься, как-то искажается представление о ценности времени. Пожалуй, с зарядкой придется подзавязать на время путешествия.

— А еще очень много времени отнимают твои принципы!

— Э нет, это не прокатит. Принципы мои мимоходом сочетаются со всяким полезным делом! Я ими и на ходу сверкаю, и за столом, и в бою их крепко держусь.

— Ну, попробовать-то стоило, пока ты мне ими плешь не прогрыз. Кстати, давно… уже с минуту хочу спросить — ты лосей седлать-то умеешь? А то как бы не пришлось-таки пробежку устраивать.

— Отрок тутошний уже седлает. Продажный народ — за медяк на все готовы!

— Да ты никак из зажиточных! Я и сам за медяк на все готов. — Бинго сокрушенно вздохнул. — Ну нет, конечно, не на все. Ни на что не готов за медяк. Все делится на то, что я готов сделать из любви к искусству, и все остальное, к чему только под страхом смерти меня и приставишь. Причем занимаюсь я в основном этим последним. Как-то не так жизнь пошла, не находишь?

Торгрим одобрительно потрепал гоблина по плечу:

— Правильными вопросами задаешься, приятель! Всего день пути, а уже наступило прояснение сознания.

— Это не прояснение, это у меня все зудит и чешется. Еще денек в такой сбруе, и я такое изрекать начну, что всяк архимаг мудрость черпать сможет. Давай тому пареньку еще медяк кинем, чтоб помог стащить это безобразие?

Дварф с сомнением поцокал языком:

— Не советую. Пока не минуем графскую заставу, расслабляться не следует… я б и сам в какую кольчужку влез с удовольствием, да где взять?

— У тебя ж полный мешок железа!

— Таки ж графская застава — не такой край света, чтоб в тот доспех паковаться. Покажу как-нибудь, чтоб ты запомнил накрепко: увидишь такое против себя — лучше беги без оглядки.

— Очень мне надо голову забивать всяким. У меня это есть! — Бинго с гордостью потыкал перстом в направлении своего зада. — Интуиция то бишь. Давай уже снаряжайся, перекусим по пути — у меня там что-то в мешке завалялось, нельзя же допустить, чтоб пропало.

Новый день встретил Бингхама флегматичной Рансеровой мордой у плетня. Солнце наполовину вылезло из-за горизонта и немедля пустило ослепляющие лучи в физиономию гоблина, заставив на крыльце споткнуться и с него сверзиться. Мальчишка, вблизи конюшни приспосабливающий седло на пони, выпучил глаза на доспешное пугало, растянувшееся в пыли с самым безмятежным видом.

— Ты небось думал, я заругаюсь, — хмыкнул Бинго.

— Ага. — Мальчонка озадаченно потер нос рукавом. — Хозяин как-то навернулся, из корчмы выходя, так столько порассказал про корчмаря и его родственников! А я-то думал, что детей аисты приносят.

— Жизнь у твоего хозяина, видать, безмятежная. А со мной столько всего случается, что слова беречь приходится, не то иной раз язык отсохнет к самой надобности.

— Жду не дождусь такого момента, — отметился Торгрим и легко перескочил через распростертого гоблина. — Не разлеживайся, доспишь после того, как дела закончим. Что, малец, до заставы далеко? Старичье-то ваше, как я понимаю, из деревни ни ногой, так что путаются в показаниях.

— Так я там тоже никогда не бывал. Отец говорит, что где графским дружинникам приспичит, там и заса… застава то есть.

— Разумненько, — признал Бинго и нехотя подобрался с земли. — Никогда не знаешь, где в лес свернуть да обойти по краешку. Невезучий я, мне всегда разумные попадаются… или вот как ты, прынципиальные. Может, все же вернемся на развилку и оттеда примем к северу?

— Волков бояться — дальше будешь. Ну как там тоже все не слава богам? Нет уж, мы не для моциону прогуливаемся, мы по делам, так что давай-ка с пути не сбиваться. Больше, чем имеем, никак не отымут.

— На крайняк тебя оставлю в залог. На обратном пути выкуплю — если, конечно, поеду той же дорогой.

— Мечтать не вредно, а вот надежда — глупое чувство, — наставительно заметил дварф и со вздохом приступил к пони. — Стой на месте, ослик, не создавай лишних трудностей. Мы же должны достойно выглядеть… хотя кто его знает, может, и не должны, тогда и пытаться нас обобрать никому не восхочется.